Неточные совпадения
Слезы вдруг хлынули ручьями из глаз его. Он повалился в ноги князю, так,
как был, во фраке наваринского пламени с дымом, в бархатном жилете с атласным галстуком, новых штанах и причесанных волосах, изливавших
чистый запах одеколона.
Как нравились тебе тогда всякие стихи и всякие повести,
как легко навертывались
слезы на твои глаза, с
каким удовольствием ты смеялся,
какою искреннею любовью к людям,
каким благородным сочувствием ко всему доброму и прекрасному проникалась твоя младенчески
чистая душа!
— Да и вода-то
какая! чистая-чистая… словно
слеза! — подтверждает матушка.
Кожин не замечал,
как крупные
слезы катились у него по лицу, а Марья смотрела на него, не смея дохнуть. Ничего подобного она еще не видала, и это сильное мужское горе, такое хорошее и
чистое, поразило ее. Вот так бы сама бросилась к нему на шею, обняла, приголубила, заговорила жалкими бабьими словами, вместе поплакала… Но в этот момент вошел в избу Петр Васильич, слегка пошатывавшийся на ногах… Он подозрительно окинул своим единственным оком гостя и сестрицу, а потом забормотал...
Но луна все выше, выше, светлее и светлее стояла на небе, пышный блеск пруда, равномерно усиливающийся,
как звук, становился яснее и яснее, тени становились чернее и чернее, свет прозрачнее и прозрачнее, и, вглядываясь и вслушиваясь во все это, что-то говорило мне, что и она, с обнаженными руками и пылкими объятиями, еще далеко, далеко не все счастие, что и любовь к ней далеко, далеко еще не все благо; и чем больше я смотрел на высокий, полный месяц, тем истинная красота и благо казались мне выше и выше,
чище и
чище, и ближе и ближе к Нему, к источнику всего прекрасного и благого, и
слезы какой-то неудовлетворенной, но волнующей радости навертывались мне на глаза.
Но вы, вы, создание
чистое и наивное, вы, кроткая, которой судьба едва не соединилась с моею, по воле одного капризного и самовластного сердца, вы, может быть, с презрением смотревшая, когда я проливал мои малодушные
слезы накануне несостоявшегося нашего брака; вы, которая не можете, кто бы вы ни были, смотреть на меня иначе
как на лицо комическое, о, вам, вам последний крик моего сердца, вам последний мой долг, вам одной!
И не думал; это всё для того, что когда он уже совсем утопал и захлебывался, то пред ним мелькнула льдинка, крошечная льдинка с горошинку, но
чистая и прозрачная, «
как замороженная
слеза», и в этой льдинке отразилась Германия или, лучше сказать, небо Германии, и радужною игрой своею отражение напомнило ему ту самую
слезу, которая, «помнишь, скатилась из глаз твоих, когда мы сидели под изумрудным деревом и ты воскликнула радостно: „“Нет преступления!” “„Да, — сказал я сквозь
слезы, — но коли так, то ведь нет и праведников”.
Была уже совсем поздняя ночь. Луна светила во все окна, и Анне Михайловне не хотелось остаться ни в одной из трех комнат. Тут она лелеяла красавицу Дору и завивала ее локоны; тут он, со
слезами в голосе, рассказывал ей о своей тоске, о сухом одиночестве; а тут… Сколько над собою выказано силы, сколько уважения к ней? Сколько времени
чистый поток этой любви не мутился страстью, и… и зачем это он не мутился? Зачем он не замутился… И
какой он… странный человек, право!..
— А вы знаете,
как они об Александре Иваныче выражаются, — от вас, конечно, они скрывают, а при мне не стесняются. Трудно без
слез слушать: он, говорят,
как ангел
чистый, он нам Богом за нашу худобу послан, за ним ходи чисто… Барашек он беленький…
Но одну песню Саша слушал постоянно: это милую свою зеленую рябинушку, — отходило сердце в тихой жалости к своей горькой и мучительной доле. А иногда и мучила песня. Как-то случилось, что особенно хорошо пели Колесников и Петруша, — и многим до
слез взгрустнулось, когда в последний раз смертельно ахнул высокий и
чистый голос...
Между тем отец и сын со
слезами обнимали, целовали друг друга и не замечали, что недалеко от них стояло существо, им совершенно чуждое, существо забытое, но прекрасное, нежное, женщина с огненной душой, с душой
чистой и светлой
как алмаз; не замечали они, что каждая их ласка или
слеза были для нее убивственней, чем яд и кинжал; она также плакала, — но одна, — одна —
как плачет изгнанный херувим, взирая на блаженство своих братьев сквозь решетку райской двери.
О
каких это праведниках говорит Тойон? Если о тех, что жили на земле в одно время с Макаром, в богатых хоромах, то Макар их знает… Глаза их ясны, потому что не проливали
слез столько, сколько их пролил Макар, и лица их светлы, потому что обмыты духами, а
чистые одежды сотканы чужими руками.
Какое-то томительно сладкое чувство грусти сдавило ей грудь, и
слезы чистой широкой любви, жаждущей удовлетворения, хорошие, утешительные
слезы налились в глаза ее.
Певец
чистой, идеальной женской любви, г. Тургенев так глубоко заглядывает в юную, девственную душу, так полно охватывает ее и с таким вдохновенным трепетом, с таким жаром любви рисует ее лучшие мгновения, что нам в его рассказе так и чуется — и колебание девственной груди, и тихий вздох, и увлаженный взгляд, слышится каждое биение взволнованного сердца, и наше собственное сердце млеет и замирает от томного чувства, и благодатные
слезы не раз подступают к глазам, и из груди рвется что-то такое, —
как будто мы свиделись с старым другом после долгой разлуки или возвращаемся с чужбины к родимым местам.
Душа моя вскипела высочайшим восторгом, в горле,
как клубок, шевельнулись спазмы, — и я, не удержавшись, громко зарыдал и, услыхав за собою шаги моей матери, бросился перед нею на пол — и, обняв ее колени, облил ноги ее моими
чистыми покаянными
слезами,
каких не мог добыть ни в борзенской канаве, ни в нежинском монастыре.
С высоты спокойно глядит на него строгое звездное небо, и со всех сторон обнимает его строгая, девственная тьма полей, и одинокие огоньки в ней —
как слезы чистой жалости на прекрасном задумчивом лице.
Около меня, на пригорке, сидели и разговаривали три девки из нашего табора — Донька Коломенцова, Настасья и Аленка. Внизу был Гремячий ключ, холодный,
чистый,
как слеза; ручеек журчал в осоке, впадая в зацветшую сажалку; на узкой плотине стояли три старые ивы, и над ними светился серп молодого месяца.
«Со вчерашнего дня я совсем другой человек, — думал граф Петр Васильевич, проснувшись утром, — Да, эти
чистые слезы, эти светлые радости не сравнятся ни с
какими другими наслаждениями! И зачем только понадобилось Корнилию Потаповичу именно в эти дни сводить со мною счеты», — продолжал он, схватывая со стола лист, испещренный цифрами.
Как посмотрит он в светлые,
чистые, честные глаза его жены, когда они затуманятся
слезами,
как нанесет он такой смертельный удар этому хрупкому, когда-то любимому им существу.
С
каким умилением
чистого, благодарного сердца, с
какими радостными
слезами молилась княжна, когда она пришла в свою спальню!
Когда Адольф принужден был отправиться в Упсальский университет доканчивать учение и начинать новую жизнь, убивать первые,
чистые впечатления природы и знакомиться с тяжелыми опытами; когда нашим друзьям надо было расстаться, одиннадцатилетняя невеста и четырнадцатилетний жених обливались горькими
слезами,
как настоящие влюбленные.
То-то много ее кругом, куда ни посмотришь, все совесть! Проходу нет от совестливых людей, даже оторопь берет меня, дурака. И грабят, и предают, и детей морят — и все по самой
чистой совести, ничего возразить нельзя. Надо так, война! И кому война и
слезы, а мошенникам купцам и фабрикантам все в жир идет…
каких домов потом понастроят, на
каких автомобилях закатывать будут — восторг и упоение! Их бы перевешать всех, а нельзя — а совесть-то?
Как только начинала она смеяться или пробовала одна сама с собой петь,
слезы душили ее:
слезы раскаяния,
слезы вспоминаний о том невозвратном,
чистом времени;
слезы досады, что так, задаром, погубила она свою молодую жизнь, которая могла бы быть так счастлива.
И где же твой, о витязь, прах?
Какою взят могилой?..
Пойдёт прекрасная в
слезахИскать, где пепел милый…
Там
чище ранняя роса,
Там зелень ароматней,
И сладостней цветов краса,
И светлый день приятней,
И тихий дух твой прилетит
Из та́инственной сени;
И трепет сердца возвестит
Ей близость дружней тени.